ФОНДОВЫЙ РЫНОК

Что произойдет с украинским фондовым рынком после того как заработает новый закон о депозитарной системе, «Эксперту» рассказал глава совета Ассоциации «Украинские фондовые торговцы» Сергей Антонов

Двенадцатого октября 2013 года вступает в силу Закон «О депозитарной системе Украины». Согласно новому законодательству, должен быть создан Центральный депозитарий с уставным капиталом не менее ста миллионов гривен, не менее 25% плюс одна акция которого должны принадлежать Национальному банку Украины (НБУ). Также прекратит свое существование бумажный документооборот. Реестры станут электронными, их станет невозможно выкрасть или создать двойной реестр.

Центральный депозитарий создается на базе Национального депозитария Украины (НДУ), куда обязан передать все данные Всеукраинский депозитарий ценных бумаг, недавно получивший новую функцию и название — Расчетный центр (см. «Властелин акций»). Для выполнения денежных расчетов Расчетный центр (РЦ) должен получить банковскую лицензию от НБУ. Фактически расчеты на рынке ценных бумаг берутся под полный государственный контроль.

О том, готов ли отечественный фондовый рынок к таким переменам, чем должна заниматься единая саморегулируемая организация профессиональных участников рынка ценных бумаг и кто его оппоненты, «Эксперту» рассказал глава совета Ассоциации «Украинские фондовые торговцы» (АУФТ) Сергей Антонов.

— Реформа ускорилась. Кто является двигателем преобразований на фондовом рынке?

— Центральный банк. Его позиция наконец сформировалась. Национальному банку для управления ликвидностью нужен максимально широкий спектр инструментов и понятность с ценообразованием на уже существующие.

Есть и более важная функция, на первый взгляд, менее очевидная — это создание и развитие инфраструктуры рынка, контроль над ней.

— Чего хочет рынок? Члены вашей ассоциации, в частности?

— Чтобы стало не хуже (смеется). Участники рынка хотят постепенного введения новаций.

— У нас закрываются одна за другой компании по управлению активами (см. «На дне глубокой неудачи»). Не идем ли мы к тому, что в стране фондовый рынок будут определять департаменты банков по ценным бумагам?

— У нас есть торговцы, которые выступают на рынке мощнее, чем банки. Возьмите ту же компанию ICU. И вообще, настоящее умение фондовых игроков заключается в способности зарабатывать и в периоды подъема, и в периоды спада.

Я думаю, что какое-то время доля банков на рынке еще будет расти. Не исключено, что НБУ введет ломбардный список, настолько же емкий, как у Банка России, в котором сейчас 855 выпусков ценных бумаг.

— Вы что-то знаете о готовности Нацбанка ввести ломбардный список?

— Это международная практика. По мере развития рынка такой список рано или поздно будет расширен по сравнению с текущей ситуацией, когда в нём присутствуют исключительно государственные, муниципальные и ипотечные бумаги.

Мода на деривативы

— Компания ICU фактически применяет в своей работе деривативы. Тот же фьючерс на курс гривня-доллар. Это сегодня не выходит за рамки законодательного поля?

— Рынок деривативов является, на мой взгляд, самым перспективным для Украины. Речь идет не только о валютных деривативах. Жители страны страхуют свои риски непосредственной покупкой валюты, а на финансовом рынке просто обязаны присутствовать инструменты, хеджирующие ценовые риски. В Европе в ряде стран уже кондоминиумы покупают фьючерсы на цену электроэнергии, там страхуют риски. У нас это всё в зачаточном состоянии.

— Но вообще-то именно деривативы породили кризис в Штатах, а затем и по всему миру в 2007–2008 годах.

— Там причины кризиса более многообразны. Даже вопрос о том, что же именно сыграло наиболее весомую роль в запуске кризисного механизма, является дискуссионным. Но и деривативы свою роль, безусловно, сыграли. В США были своеобразные деривативы. В определенной степени это был элемент социальной политики, а не хеджирование курсовых или ценовых рисков.

— Вы считаете, что правительство и Нацбанк готовы отменить Декрет о валютном регулировании образца 1993 года?

— Декрет не закрывает возможность работы с беспоставочными деривативами (опционами и фьючерсами). Здесь суть кроется в готовности перехода центробанка к плавающему обменному курсу. О таких планах, как вы знаете, неоднократно заявлял НБУ.

При этом у нас на рынке сегодня уже есть процентные деривативы. Возьмем индекс депозитных ставок крупных банков UIRD. Это ориентир рынка. Идет, правда, тяжелейший процесс привыкания к нему.

Хорошим прологом для развития деривативов мог бы стать рынок РЕПО. Эта операция прописана в Налоговом кодексе, да и Нацбанк поддерживает активизацию проведения РЕПО, в том числе и на биржевом рынке, с использованием компенсационных механизмов для учета рыночной стоимости ценных бумаг и снижения рисков. Тем более что облигаций разных выпусков, которые традиционно используются как предмет операций РЕПО, на рынке достаточно.

— Почему АУФТ поддержала введение внебиржевого сбора (акциза) на покупку ценных бумаг?

— Это политическое решение. Фактически Министерство финансов поставило нас перед фактом, что такой законопроект уже рассматривается Кабмином. В первоначальной редакции была прописана ставка акциза в размере трех процентов. Можно было разругаться и уйти, а можно попытаться что-то сделать. Удалось добиться снижения ставки до полутора процентов. Позиция государства логична: ну, смешно не признавать, что проблема «мусорных бумаг» существует! Их вообще, по некоторым смелым оценкам, до 90 процентов всех акций на рынке.

Такая позиция возникла не сегодня. В мире наблюдается устойчивая тенденция удорожания оптимизации налогообложения, и Украина — не исключение. Незаконное обналичивание стало очень дорогим, а «мусорные бумаги» традиционно применялись в мошеннических схемах.

Дело не в ставке. Акциз появился с начала 2013 года, возникла налоговая отчетность, и такие операции стали очень заметными.

Но вот порядок определения биржевого курса с целью налогообложения до сих пор не действует. Эту коллизию надо срочно решать. Формально сбора нет. Однако опытные юристы говорят: налоговики легко докажут задним числом, что надо платить даже по биржевым операциям 0,1 процента — если бумага в листинге и полтора — если нет. Мы очень надеемся, что Министерство доходов и сборов так поступать не станет.

— И как биржи действуют?

— Насколько мне известно, на «Перспективе» еще с начала года по-честному предупреждают всех торговцев, что риск есть. Но операции всё равно проходят, когда очень надо. Как правило, с листингом, с уплатой одной десятой процента — на всякий случай. Рынок сжался, мне сложно оценить во сколько раз, ведь вовсю идут операции с эмитентами, то есть через самовыкуп и затем перепродажу. Как следствие, например, объемы торгов с корпоративными облигациями за январь–июль по сравнению с аналогичным периодом прошлого года сократились на «Перспективе» на 40 процентов. Правда, в августе ситуация поправилась, и отставание от прошлогодних показателей исчезло.

Столичный Днепр

— Ловлю себя на мысли, что Днепропетровск вдруг стал столицей фондового рынка Украины. Ключевая саморегулируемая организация (СРО) прописана в Днепропетровске, днепропетровская биржа «Перспектива» вышла на первое место по объемам торгов…

— …пророческие слова господина Гриба были услышаны. Извините, перебил вас.

— Сергей Михайлович, вы согласны с тем, что Днепропетровск — теперь столица?

— Конечно же, столица Киев. Ведь от чего идет рынок? Тут концентрация капиталов, банков, как и положено в унитарном государстве. Тем не менее развитие регионов — это ведь хорошо.

— Тогда вопрос — не будет ли переноситься штаб-квартира биржи и ассоциации в Киев?

— Важно то, что биржа находится в Украине. Ведь современная биржа совсем не та, которая показана в «Двенадцати стульях». Уже давно нет лицитаторов, множества брокеров, по сути — это компьютеры, сети и софт.

— Разве СРО не должна располагаться там, где находятся регуляторы? Та же Нацкомиссия по ценным бумагам и фондовому рынку, которая должна делегировать такой СРО часть важнейших полномочий, находится в Киеве.

— Не уверен, что это должно быть так. Наши клиенты — не регуляторы, наша клиентура — рынок, торговцы. В какой-то мере мы постоянно напоминаем чиновникам о важности регионов, если Нацкомиссия вдруг переносит совещание — ведь из другого города быстро не доедешь. В Киеве есть представительство, и этого достаточно.

Что касается биржи, то там присутствуют торговцы из всех регионов и таким результатом можно гордиться.

— Вы сейчас не занимаете никаких постов на бирже «Перспектива», но не секрет, что являетесь одним из ее отцов-основателей. Площадка сегодня контролирует две трети украинского биржевого оборота по ценным бумагам, оставив позади и ПФТС, и Украинскую биржу. За счет чего это произошло?

— Биржа изначально не делала ставку на рынок акций. Была выбрана приоритетом работа с облигациями, в первую очередь, государственными бондами. А на рынке акций — глобальная неликвидность: вы можете что-то купить, а затем не можете продать. Ни дешево, ни дорого.

— Это означает смерть интернет-трейдинга?

— Нет, такой вид торговли будет существовать, но едва ли он будет рентабельным в среднесрочной перспективе настолько, чтобы его развивать. Население в очередной раз разочаровалось в нашем фондовом рынке.

— О каких бумагах вы можете сегодня сказать, что они ликвидны?

— В первую очередь, это гособлигации. Пока воздержусь говорить о казначейских векселях, хотя бумага, на мой взгляд, очень перспективная. Кроме того, интересны банковские бонды, а также гривневые облигации международных финансовых организаций, которые наконец-то разрешено выпускать с октября. Доходность у них, похоже, будет существенно ниже, чем у отечественных ценных бумаг, однако уровень надежности несравнимо выше.

Кстати, наше законодательство никак не отреагировало на облигационный кризис. В новом профильном законе у нас корпоративным ценным бумагам, по которым вообще-то в Украине было много дефолтов, посвящено две или три статьи. Да, дефолты были не очень резонансными. Но ведь это не повод ничего не менять! При этом для ипотечных облигаций есть специальный закон, а для корпоративных бондов — нет.

— Ассоциация что-то предлагает?

— У нас есть концепция реформирования рынка облигаций. Ассоциация предлагает прописать отдельный закон об облигациях, в том числе об обеспечении таких бумаг. Дефолт по бондам — обычная хозяйственная практика. Чем он хуже банкротства?

— На украинском рынке акций сегодня есть «голубые фишки»?

— На мой взгляд, ни одной.

Гарантии от мошенников

— Национальная комиссия по ценным бумагам и фондовому рынку (НКЦБФР) взялась за создание гарантийного фонда, сродни Фонду гарантирования вкладов физлиц на рынке банковских депозитов. Это разве приоритет сегодня? Вообще, можно ли что-то гарантировать на фондовом рынке?

— Такой закон нужен. Он есть в Европе. Гарантировать можно нерыночные риски — хищения, обман. У нас в рамках ассоциации была активная дискуссия об отношении к MMCIS (компания, обещавшая заработок не менее 100% годовых, при этом она не раскрывала портфель своих инвестиций. — «Эксперт»), нужно ли реагировать на факт существования таких компаний. Вот тут, на мой взгляд, можно говорить о нерыночных рисках.

— Что может стать базой для отчислений? Какова ставка?

— Сначала надо определиться с рядом критериев. Во-первых, с видами инвесторов (квалифицированные или неквалифицированные), которых обслуживают торговцы и компании по управлению активами. Во-вторых, с видами инструментов, в которые они преимущественно инвестируют: очевидно, что для не самых ликвидных акций подходы к размеру ставки должны отличаться от ставки по госбумагам. В-третьих, надо учитывать степень хеджирования операций с финансовыми инструментами. Как следствие, ставки, на мой взгляд, должны быть диверсифицированы, исходя из данных критериев, а в некоторых случаях (скажем, при инвестициях в ОВГЗ) и вовсе принимать нулевое значение.

— Вы упомянули об MMCIS Investments как о примере недобросовестной конкуренции и обмана клиентов. Почему же тогда эта компания была членом АУФТ весь прошлый год, и вы ее исключили из своих рядов лишь тогда, когда разразился масштабный скандал?

— В 2011 году оснований для отказа в принятии не было. Ассоциация как СРО только с 1 января 2013-го выведена из-под действия антимонопольного законодательства.

При этом внутренними документами АУФТ предусмотрена определенная процедура применения санкций, а исключение из ассоциации — это один из видов санкций, который, следует заметить, является исключительной мерой.

— В Украине много богатых людей, владеющих крупным бизнесом. Как правило, права собственности оформлены на офшорные «прокладки» или SPV, которые и проводят размещение акций на зарубежных площадках. Можно ли поднять отечественный фондовый рынок, не вынуждая такие компании проводить IPO в Украине?

— Давайте поразмышляем, почему людей с обложки журнала Forbes привлекают зарубежные рынки? Во-первых, там много денег. Во-вторых, там есть понятная западным инвесторам отчетность, больше защищены права собственности.

Та же Россия идет путем, о котором вы говорите, там уже нельзя провести размещение за рубежом, если нет обращения внутри страны. И это правильно: внутренний рынок способен объективнее оценить актив.

Акцент следует сделать на другом. Публичную компанию можно обязать платить дивиденды, можно попытаться заставить показывать отчетность, отражающую реальность, но никакой административный механизм не даст того, что даст рыночный — доверие инвесторов. То есть быть публичной компанией должно быть выгодно.

— Необходимо ли Украине создание единой биржи? В свое время бывший руководитель НКЦБФР Сергей Петрашко говорил о необходимости появления таковой.

— Помните, профильный закон у нас некогда назывался «О ценных бумагах и фондовой бирже». Об одной бирже. Я с огромным уважением смотрю на опыт Польши, хотя у них формирование рынка велось отчасти директивным методом. Должна ли такая биржа быть государственной? Вероятно. Ведь нашло же украинское государство возможность окончательно решить вопрос с конфликтом депозитариев.

Декан или комиссар?

— Можно ли говорить о том, что АУФТ — это уже единственная саморегулируемая организация для торговцев и хранителей на рынке?

— Нет. Есть две СРО — мы и Профессиональная ассоциация регистраторов и депозитариев (ПАРД). Мы опросили членов, большинство высказалось за то, чтобы саморегулятором была АУФТ. При этом более 90 процентов наших членов одновременно являются и членами ПАРД. А 12 октября вступает в силу новое законодательство, и регистраторов на рынке больше не будет.

— Ваш ответ звучит ультимативно: либо мы договоримся до этого срока, либо АУФТ по факту останется единственной саморегулирующей организацией для торговцев и хранителей.

— Мы пойдем демократичным путем — проведем собрание, примем решение.

— Кто ваши оппоненты?

— Украинская биржа и иже с ними. От ПФТС и группы компаний «Тект» Вадима Гриба замечаний вот уж пару лет что-то не слышно, хотя ранее это были наши заядлые оппоненты.

— Сколько у вас было голосов на августовском собрании АУФТ по доверенности? Почему участники сами не голосуют?

— Пятьдесят девять. Это ряд банков и уважаемых компаний (например, та же ICU), руководителям которых некогда приезжать на собрание, но они знают мою позицию, она совпадает с их мнением. Если дают доверенность — значит, доверяют.

— Может, вы теневой собственник этих структур?

— Стольких компаний? Да еще и банков? Да зачем мне эти расходы?

— Наверняка АУФТ хочет забрать у НКЦБФР ряд полномочий, ведь в мире ассоциации участников рынка самостоятельно регулируют многие аспекты на рынке ценных бумаг. Какие это полномочия?

— В первую очередь, хочется взять то, что не делается. Например, выработать единые требования к форматам разработки программного обеспечения. На рынке сегодня отдельные программные комплексы по торговле облигациями внутреннего госзайма, казначейскими облигациями, другими бумагами. АУФТ не хочет это монополизировать. Равно как и каналы обмена информацией. Вообще, электронный документооборот не регулятор придумал, этого добились участники рынка.

Может показаться, что это сугубо частная, прикладная задача. На самом же деле это серьезнейшая реформа на нижнем (самом многочисленном) уровне инфраструктуры рынка. Цель такой реформы — обеспечить более действенную координацию торговцев и депозитарных учреждений между собой.

Необходимо наконец-то снять технологические и методологические противоречия между разными видами профессиональной деятельности (торговцами и депозитарными учреждениями). Методологические проблемы состоят, в частности, в том, что на рынке отсутствует институциональное оформление кастодиальных услуг. Речь идет о том, в чем более всего заинтересованы международные инвесторы: не просто в учете прав собственности (это только у нас качественное и безошибочное выполнение такой простой и очевидной функции кажется подвигом), а в обеспечении должного контроля со стороны депозитарного учреждения за соблюдением брокером инструкций и интересов клиента.

Или вот другая методологическая странность и несогласованность: почему пруденциальные нормативы депозитарных учреждений никак не зависят от объемов хранимых ими активов?

— Лицензирование участников рынка?

— Я бы не торопился брать эти полномочия. Скорее надо заниматься предлицензионными процедурами. Этому сегодня много времени уделяет Украинская ассоциация инвестиционного бизнеса.

Есть что делать в области законотворчества. Надо иметь одну концепцию развития фондового рынка, а не тут же разрабатывать противоположные нормативы, используя разные центры силы. Речь не о законодательной инициативе, АУФТ хочет получить некие полномочия в подходах.

— Это как?

— В советские времена выходил декан и говорил: «Вот назначили меня деканом — уже авторитет есть. А назначите секретарем парткома — это еще и поработать надо на авторитет».

— Вы хотите быть деканом фондового рынка?

— В данном случае декан — Нацкомиссия, а мы — партком. То есть авторитет надо завоевывать.

На мой взгляд, саморегулируемой организации участников рынка надо бы еще заняться такими сферами, как расширение инструментария биржевой торговли, отработка методологии выполнения всё еще новационных для нашего рынка операций (заимствования в ценных бумагах, РЕПО), обеспечение действенных механизмов защиты прав инвесторов, стимулирование развития биржевого рынка.

Несмотря на ряд попыток, на рынке нет по-настоящему удобной в пользовании базы динамики биржевых курсов и прочих котировок всех бирж с указанием уровня листинга ценных бумаг. А ведь это очень важно для инвесторов, в том числе при их общении с налоговыми органами.

В середине октября рынок ценных бумаг в очередной раз станет другим. Вот расчеты по сделкам с гособлигациями (кстати, этот рынок в нынешнем году стал по количеству сделок более чем наполовину биржевым) сегодня не предполагают механизма иммобилизации банковских средств. И ни один банк свои деньги заморозить просто так, не под проценты, не даст. Нужно думать, искать решения.

В середине октября не произойдет ни «конца света», ни «рождения нового мира». Возможно, будут сюрпризы, но это всего лишь этап радикальной и очень необходимой реформы.

Источник: Эксперт

Экономика и финансы / №35(402) 16 СЕНТЯБРЯ 2013

Автор: Андрей Блинов