Инвестиционные фонды потеряли всякую надежду на рост. Зарабатывают единицы, в то время как сотни влачат жалкое существование и находятся на грани разорения.

Рынок совместного инвестирования почти уничтожен: публичные инвестиционные фонды уже несколько лет демонстрируют падение доходности, сокращение стоимости чистых активов и отток пайщиков.

После урожайных 2009–2010 гг., когда средняя доходность публичных инвестиционных фондов достигала 35%, в том числе закрытых — почти 100%, пришел 2011-й. Год разочарования. За этот период инвесторы, доверившие свои деньги институтам совместного инвестирования (ИСИ), потеряли до 22%. В прошлом году падение стало еще более стремительным, достигая 50–70%.

Логика инвесторов, бегущих из фондов, понятна. Есть альтернатива в виде банковского депозита, приносящая стабильные 15-20% годовых, а в отдельные периоды — и все 30%. Зачем ждать эфемерного роста от рынка, который не дает никаких гарантий заработка, испытывая терпение даже самых стойких любителей рисковых инвестиций?

Вполне очевидно, что совместное инвестирование в Украине ожидают очень большие перемены. С 2004-го по 2008 г. на этом рынке оказалось слишком много случайных игроков, которые рассчитывали на легкую прибыль. Сейчас ситуация стоит ребром: управляющим компаниям приходится либо выживать, либо отказываться от этого бизнеса.

Привлекать разуверившихся инвесторов становится всё сложнее, и убытки компаний по управлению активами (КУА) растут как снежный ком (см. «Игра на выживание», «Эксперт» №43 (325) от 14 ноября 2011 г.).

Эффект лакмуса

Фондовый рынок является важным индикатором состояния экономики в любой стране, отражая не только склонность к инвестированию, но и макротенденции. Опытные инвесторы говорят, что биржи, словно сейсмограф, приблизительно за полгода начинают сигнализировать о том, что в экономике творится что-то неладное.

В этом велика доля правды, поскольку фондовый рынок генерирует инфраструктурные инвестиции. К примеру, привлекая деньги пайщиков и размещая их в различные активы (акции, облигации, недвижимость), инвестиционный фонд таким образом вкладывает средства в экономику. И если, скажем, в США активы паевых фондов превышают 80% ВВП, то в Украине они не дотягивают даже до 0,01% ВВП.

В преддверии рецессии жажда риска снижается, доходность падает, и на рынке происходит коррекция. Правдивость таких доводов подтвердил 2008 г.: украинские биржи начали стремительно идти вниз в феврале, инвестиционные фонды теряли чуть ли не по два-три процента в день, а в сентябре началась паника на валютном рынке и банковский кризис.

Впрочем, застой на отечественных биржах в последние два года связан явно не с внутриэкономическими проблемами и мировой рецессией. Например, сейчас значение индекса Украинской биржи (УБ) находится на уровне начала 2009 г., когда рынок был фактически на дне.

За 2012-й украинский рынок упал более чем на 33%, а мировые биржи, наоборот, показывали галопирующий рост. Индекс S&P 500 за минувший год вырос на 14,5%, индекс NASDAQ — на 12%, Dow Jones Industrial Average — на 8,2%, а венесуэльский Stock Market Index — на целых 300%.

Проблема в том, что из страны уходят деньги. Согласно данным Госстата, по итогам прошлого года чистый приток прямых иностранных инвестиций в Украину сократился на 9,5%, до $4,13 млрд.

Фондовый рынок это ощущает сильнее всего: если два-три года назад объем торгов по индексу УБ составлял 60–80 млн грн. в день, то сейчас эта сумма редко превышает пару-тройку миллионов.

«Местные деньги не идут на рынок из-за высоких депозитных ставок и девальвационных ожиданий. Кроме того, инвесторы понимают, что без спекулятивного капитала нерезидентов большого роста не будет, а следовательно, нет смысла рисковать», — отметил управляющий активами КУА «АРТ Капитал Менеджмент» Вячеслав Король.

Это приводит к стремительному сжатию рынка публичных инвестфондов. С конца 2012 г. стоимость чистых активов (СЧА) открытых фондов сократилась в 3,2 раза, до 161 млн. грн., интервальных — в 1,2 раза, до 156 млн. грн.

«Все желающие выйти из фондов сделали это еще в 2010-2011 гг., тогда отток составлял около двух миллионов гривен в неделю. Сейчас, видимо, остались самые стойкие, так что оттоки из фондов не сильно коррелируют с поведением рынка», — говорит управляющий активами КУА Dragon Asset Management Алексей Соболев.

Рост СЧА показали лишь закрытые фонды: в 2,8 раза, до 9,5 млрд. грн. за последние четыре года. Однако нужно понимать, что в эту группу входят не только фонды акций, потери которых стали наибольшими, но и облигационные, а также фонды денежного рынка, где как раз наблюдается позитивная динамика.

Лучше всего себя чувствует сегмент венчурных инвестфондов (частные ИСИ, которые создаются под конкретных инвесторов и проекты, а также ради минимизации налогообложения): за прошлый год их СЧА выросла на 25%, до 129,5 млрд. грн., а количество самих фондов — более чем на сотню.

Что касается доходности, то из более чем 60 открытых, интервальных и закрытых фондов, данные о которых регулярно публикует Украинская ассоциация инвестиционного бизнеса (УАИБ), на годовом промежутке (с апреля 2012-го по апрель 2013 г.) фондов с положительной доходностью оказалось менее десяти. Хотя, к примеру, в апреле 2010 г. «в плюсе» было более 40 фондов.

Причем масштабы потерь впечатляют: с апреля прошлого года некоторые открытые фонды потеряли до 70% заработанных ранее денег, интервальные — до 35%, а закрытые — до 43%.

Спасительный кэш

И всё-таки на рынке еще остались КУА, способные зарабатывать. Речь идет о компаниях, сконцентрированных на вложениях в инструменты с фиксированной доходностью: депозиты и облигации. Они позволяют хеджировать риски и пережить периоды, когда рынок находится в нисходящем тренде.

Отдельные КУА также запустили фонды, которые сконцентрированы только на вложениях в золото и валютные облигации (речь идет о «Райффайзен Аваль»), и так называемые absolute return investment funds.

Это достаточно большая категория фондов, распространенных как в Европе, так и в США, в последние годы показывающая стабильный рост активов. Их стратегия предполагает гибкую структуру инвестирования, которая позволяет быть прибыльными как на растущем, так и на падающем рынках (например, за счет своп-операций).

«В Украине реализация таких стратегий в силу законодательных особенностей ограничена, но к ним, в частности, можно отнести облигационные фонды, которые используют не только ”перекосы” в доходности ценных бумаг, но и дополнительные инструменты для заработка, включая активный трейдинг», — пояснил генеральный директор КУА «ОТП Капитал» Григорий Овчаренко. В частности, подобную стратегию использует компания «Инвестиционный капитал Украина».

Удариться в операции с денежными фондами все поголовно КУА едва ли смогут. Причем в фаворе явно будут компании, приближенные к банкам («Райффайзен Аваль», «ОТП Капитал» или «Фидо Инвестментс»), поскольку они продвигают свои продукты через банковские сети, тратя на дистрибуцию минимум.

В то же время большинство КУА, существующих сами по себе, не могут себе позволить содержать офисы продаж (их в реальности и так нет ни у одной компании), а значит, их возможности по продвижению инвестиционных продуктов ограничены.

И выходов из такой ситуации очень немного. Наиболее очевидный путь — свернуть бизнес. Так, в декабре прошлого года одна из старейших и пафосных компаний на рынке Concorde Capital, принадлежащая Игорю Мазепе, отказалась от управления активами.

Фактически свернула это направление и «Тройка Диалог Украина», которая к тому же и вовсе утратила самостоятельность, став частью Сбербанка России. Сошел с дистанции еще один ветеран — компания Foyil Asset Management, чья последняя информация о фондах датируется 2012 г.

Второй вариант — перепрофилироваться и расширять перечень услуг. Например, еще в августе прошлого года в интервью «Эксперту» совладелец компании Dragon Capital Томаш Фиала говорил, что хочет больше сконцентироваться на консультационных услугах, торговле облигациями внутреннего госзайма и еврооблигациями, обслуживании иностранных клиентов, которые инвестируют в украинские бумаги (см. «Леонардо, давай, до свидания!», №32 (357) от 27 августа 2012 г.).

«Некоторые КУА выходят на новые рынки фидуциарных (доверительное управление. — ”Эксперт”) и трастовых услуг для крупных клиентов и для розницы, которые не связаны с фондовом рынком, либо связаны несущественно. Например, мы пошли именно по этому пути», — сообщил Вячеслав Король.

Кроме того, часть КУА явно заинтересуется венчурным направлением. Тем более что в Украине венчуры — это, как правило, лихой заработок и уход от налогов. В силу особенностей налогообложения венчурный фонд может строить мифические дома или бурить несуществующие скважины, «рисуя» прибыль в сотни и даже тысячи процентов, перекачивая деньги, а после ликвидации показать убыток и не заплатить в казну ни копейки. При этом КУА останется в большом выигрыше, реализовав подобный проект.

Тем не менее все эти потуги — лишь попытки выживания, но не решение проблем. «Я считаю, что ИСИ в ближайшие годы может активизировать только доступ к инструментам, торгующимся на развитых рынках. К сожалению, за 20 с лишним лет независимости Украина не создала инфраструктуру, которая замыкала бы спрос на фондовые инструменты и их предложение внутри государства, что способно привлечь в страну иностранных портфельных инвесторов», — отметил управляющий директор компании «Универ Менеджмент» Алексей Сухоруков.

Первый шаг к этому уже сделан — появился двойной листинг, который даст доступ на украинский рынок ликвидным акциям компаний-нерезидентов (см. «Допуск через список», «Эксперт» №14 (387) от 15 апреля 2013 г.). Однако торговле акциями отечественных компаний, проведших IPO за рубежом, пока никак не способствует валютное регулирование Национального банка.

«Очень нужно снять запрет НБУ на свободную покупку валюты. Это позволило бы открыто покупать валютные инструменты, не пряча их за РЕПО или дебиторской задолженностью, что, в свою очередь, заинтересует клиентов, опасающихся девальвации», — уверяет Вячеслав Король.

Кроме того, еще летом прошлого года Верховная Рада приняла Закон «Об институтах совместного инвестирования». Он вводит ряд новшеств, касающихся компаний по управлению активами, а также корпоративных и паевых инвестфондов, которые находятся под их управлением.

«Отдельной новеллой этого закона можно считать возможность создания специализированных инвестиционных фондов. Соответственно, претерпели изменения и требования к составу и структуре активов паевых и корпоративных инвестиционных фондов, которые, по нашему мнению, будут способствовать более эффективному использованию привлеченных ресурсов инвесторов и повышению доверия к самой системе совместного инвестирования», — говорит заместитель директора департамента совместного инвестирования и регулирования деятельности институциональных инвесторов Национальной комиссии по ценным бумагам и фондовому рынку Виталий Деревянкин.

Определенную роль может сыграть и закон о трансфертном ценообразовании, на принятии которого настаивает Министерство доходов и сборов. Он позволит вывести деньги из офшоров и заставит экспортеров декларировать прибыль здесь, в Украине, что подтолкнет интерес нерезидентов к акциям отечественных предприятий.

Но пока государство занято лишь способами осуществления контроля над задыхающейся биржевой торговлей (см. «Властелин акций», «Эксперт» №9 (382) от 11 марта 2013 г.). Так что кардинальных изменений на рынке ИСИ ждать в ближайшем будущем явно не стоит. И судя по состоянию большинства инвестфондов, не исключено, что и самого рынка вскоре не останется.